Моя поездка в ЮАР

 

Все мои далекие поездки, особенно зарубежные, были связаны с научными конференциями, и моя последняя поездка в ЮАР в 2016 году не была исключением. Однако она отличалась от всех предыдущих…Мое участие на международных конференциях по апериодическим кристаллам в 2003 году в Бразилии и 2006 году в Японии были оплачены Институтом. Поэтому я должна была постоянно находиться на заседаниях, и времени на экскурсии у меня практически не было. Теперь же правила поменялись, и Институт уже несколько лет как не поощряет сотрудников к посещению международных мероприятий. Это значит, что и взнос, и перелет, и проживание мы оплачиваем сами. Даже командировочного удостоверения не оформляем (да и бланки давно уже закончились, а новые не печатаются). Единственное, что от нас требует Институт – оформить отпуск. Поэтому никто не считает себя обязанным постоянно сидеть на всех заседаниях, а посещают только самые интересные. А заодно можно и страну посмотреть.

 

Участие в 35 Международном Геологическом конгрессе считалось престижным. Такие конгрессы устраиваются раз в три года. Наш доклад «о кристаллохимических принципах классификации группы эвдиалита» был принят, приглашение на Конгресс получили и я, и мой соавтор Сергей Аксенов, и мы отправились в посольство ЮАР оформлять визу. Это оказалось сложнее, чем мы думали. Несмотря на то, что мы были не простыми туристами (а может быть именно поэтому) к нам придирались по пустякам, заставляя переделывать анкеты и предъявлять все новые справки. Когда в очередной раз по жаре (сравнимой с африканской) мы добрались до посольства ЮАР в центре Москвы, Сережа ворчал, что к нему в немецком посольстве не придирались так, как в этом (дальше шли нецензурные эпитеты).

 

Но вот все позади, виза и билеты в кармане и мы летим в Кейптаун с пересадкой в Дубае. Нас трое – я, Сергей и моя внучка. Внучке все же удалось упросить родителей отпустить ее со мной. Опыт путешествия по Сахалину двумя годами раньше показал, что бабушке можно доверить свое дитя, и родители ответственно отнеслись к программе путешествия. Самое сложное было найти русскоязычного гида. Наташа из Нижнего Новгорода много лет работала гидом в ЮАР и хорошо знала туристические места, она и взялась показать нам Южную Африку.

 

Найти свой отель на окраине Кейптауна оказалось не просто. Он находился на горе, куда таксисты редко заглядывали. Казалось, что сам хозяин удивился, увидев нас. Крошечный отель был тихим и уютным. Мы были чуть ли не единственными его постояльцами. Утром ровно в 8 часов у его ворот нас ждал автомобиль гида. Наташа была пунктуальна и требовала нашей полной готовности к поездке - ведь путь предстоял далекий.

 

Первая экскурсия была, конечно же, на Мыс Доброй Надежды. Эмоции зашкаливали, не верилось, что мы находимся в самой южной точке африканского континента, где сходятся три океана - Индийский, Атлантический и Южный.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Правда, различить, где какой именно, оказалось невозможно. На берегу стоял указатель, но вода выглядела одинаково что справа, что слева, а линия раздела была проведена явно условно. И все же я не удержалась и искупалась в холодных водах трех океанов одновременно.  

 

Другая далекая экскурсия была в заповедник. Хорошая дорога, ведущая к заповеднику, кончилась и мы пересели на грузовик с брезентовым верхом и жесткими сидениями вдоль бортов. Нам предстояло ехать по каменистой дороге в гору, где предполагалось скопление экзотических животных Африки. Однако кроме бегемотов в высыхающем водоеме рассмотреть никого не удавалось. Звери где-то были, но они прятались от солнца в укрытиях и упорно не хотели позировать туристам. А львы красовались высоко на горе на безопасном от нас и животных расстоянии за изгородью. Все радостно приветствовали носорога с очаровательным носорожиком и жирафов, которые тоже были далеко, но их длинные шеи угадывались сквозь листву акаций.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Конечно, в трехдневном сафари с ночевкой в пустыне можно было бы увидеть больше, но мы были ограничены и временем и средствами. И все-таки - тряска по каменистой дороге, пустынный пейзаж с редким кустарником, раскаленный воздух и ожидание хоть какого-нибудь зверя оставило неизгладимое впечатление.

          

На обратном пути мы посетили ферму, которая содержала пингвинов. Привыкшие к жаркому климату южноафриканские пингвины были мелковаты, но чувствовали себя вольготно. Для них на берегу специально положили огромные бетонные плиты, чтобы они могли легко выбираться из моря после рыбалки. Мы прибыли на ферму к вечеру, когда они возвращались в свои жилища. Стройными рядами, не торопливо переваливаясь с боку на бок, они шествовали по тропе. Внучка, чтобы получше разглядеть какого-то пингвина, замешкалась у него на пути, а он вместо того, чтобы обойти ее, бесцеремонно клюнул ее в кроссовку, требуя уступить ему дорогу. Этого наглеца она до сих пор вспоминает с восторгом.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Посещение лежбища морских котиков также входило в нашу программу, но это мероприятие могло сорваться из-за тумана, который окутал бухту. В ожидании катера мы наблюдали за котиками у самого берега. Они не ловили рыбу, а ждали, когда ее поймают местные рыбаки, сидевшие на берегу с удочками. Получив угощение они уплывали, а на их место прибывали новые попрошайки. Но, наконец, причалил наш катер, и мы вышли в открытое море. Неожиданно из тумана вынырнул небольшой островок, на котором полеживали котики, не обращая на нас никакого внимания. Мы притормозили и, обогнув островок, двинулись в обратный путь. Впрочем оставаться подольше как-то и не хотелось из-за сильного запаха от лежбища. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

На море разыгрался шторм, а наше пребывание подходило к концу. Мы с нетерпением ждали, когда шторм утихнет, и мы сможем отправиться в море, чтобы увидеть акул, о чем особенно мечтала внучка. Наконец, перед самым отъездом мы узнали, что можно ехать к причалу. На катере все кинулись к трюму, где лежали гидрокостюмы. Я впервые тоже попыталась натянуть один из них, но это оказалось трудным занятием. Гидрокостюм был  влажный и холодный и, казалось, что маловат размером. Мне потребовалась помощь матроса. Предполагалось в этом одеянии и маске погрузиться в воду вместе с железной клеткой. Тем временем мы подплыли к месту встречи с акулами. Там уже стояли на якоре еще несколько катеров. Матросы достали из ведра огромную голову какой-то рыбины, привязали ее к веревке и стали кидать за борт. Раз за разом они кидали эту голову, но акулы не появлялись. Создалось впечатление, что там всего одна акула, закормленная этими головами, и она кружила на почтительном расстоянии, вынюхивая приманку посвежее.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Ожидание затянулось. Первая команда из десяти человек (в том числе внучка) сидела за бортом в клетке в холодной воде, а вторая очередь мерзла на палубе. Мне уже расхотелось лезть в клетку, и я содрала с себя гидрокостюм (опять же с помощью матроса). Люди в клетке терпеливо ждали и встретили бурей восторга акулу, когда она мелькнула где-то рядом. Внучка уверяла, что акула была огромная и смотрела прямо на нее. Акулу же вовсе  не интересовала клетка и сидящие в ней люди. Она откусила рыбью голову и уплыла прочь, а мы повернули назад. На обратном пути меня укачало, так что я не смогла в ресторане съесть обед, который входил в стоимость экскурсии. А взять его с собой мне не разрешили, о чем я позже, проголодавшись, очень сожалела.

 

Воспоминания о Южной Африке  до сих пор живы в моей памяти. И дело даже не в том, что я увидела. Кажется, что я заглянула за горизонт, и мир для меня стал шире. Как географ, я понимала, что воздушные массы постоянно перемещаются и перемешиваются, и все же остается ощущение, что каждый континент пахнет по-своему.